Гора Маккензи - Страница 40

– Вульф? – раздался высокий, напряженный всхлип, ногти впились в его спину.

– Не борись с этим, малышка. Расслабься.

Вульф застонал, чувствуя приближение развязки. Сил сдерживаться больше не осталось. Он переместил руки под ее бедра, поднимая их, прижимаясь плотнее, и начал раскачиваться мощнее.

Напряжение и дрожь поднялись до невыносимого уровня, а затем она почувствовала взрыв. Мэри закричала, ее тело содрогнулось. Невообразимо сладкое безумие, удовольствие, которое невозможно описать, продолжалось и продолжалось. Вульф держал ее в объятьях, пока она не затихла, затем начал входить быстро и глубоко. Гортанный крик раздался одновременно с ударом грома, и Вульф вдавил ее в кровать, сотрясаемый мощными волнами освобождения.

Они лежали не шевелясь, молча, слова были не нужны. Их соединение было настолько необходимым и срочным, что все остальное казалось несущественным. Даже сильная гроза осталась только фоном. Медленно, неохотно Мэри возвращалась к действительности, но ей хотелось просто лежать под ним и перебирать густые волосы Вульфа.

Их дыхание давно выровнялось, и гроза далеко ушла, когда он передвинулся в сторону. Какое-то время объятья их согревали, но потом кожа остыла, выстуженная туманом кровать стала неуютной. Когда Мэри начала дрожать, он встал с кровати и закрыл окно. Мышцы поочередно напрягались и расслаблялись при каждом движении нагого тела. Потом Вульф повернулся, и она беспомощно замерла: очарованная, загипнотизированная. До дрожи хотелось провести руками по всей длине его прекрасного тела, особенно внизу живота, осмотреть его, исследовать, как белое пятно на карте.

– Нравится?

Низкий голос согревала мягкая насмешка. Отношения между ними зашли так далеко, что смущаться теперь было поздно. Она подняла глаза и улыбнулась.

– Очень. Однажды я представила тебя в набедренной повязке, но так намного лучше.

Вульф наклонился и легко поднял ее с кровати, словно она весела не тяжелее перышка.

– Лучше одеться до того, как ты простудишься, а я забуду о своих добрых намерениях.

– О каких намерениях?

– Не выпускать тебя из объятий, пока ты не устанешь настолько, что не сможешь ходить.

Она смотрела на него совершенно серьезно.

– Ты сделал все просто замечательно. Спасибо.

– Для меня это было тоже чертовки приятно. – Один уголок его губ приподнялся. Вульф запустил руки в серебристо-каштановые волосы. – Никаких неприятных мыслей?

Было понятно, что он подразумевал. Мэри уперлась головой в широкую мужскую грудь.

– Нет. Это совершенно другое.

Но Мэри не забыла, и он это знал. Внутри она все еще оставалась разбитой и глубоко раненой, хотя держалась спокойно и гордо.

Вульф твердо решил заставить ублюдка заплатить за боль, причиненную ее упрямому, гордому духу Мэри.

Долгие годы он провел не привлекая внимания, поддерживая с жителями Рата что-то вроде вооруженного перемирия. Но ради Мэри он найдет того червя, который на нее напал. Если горожанам не понравится, то это будет их проблемой.

Глава 8

Мэри бросила влажную одежду Вульфа в сушилку и приготовила поздний завтрак. Оба молчали. Несмотря на желание держать себя в руках, Мэри не удавалось отрешиться от воспоминаний об ужасных секундах, когда она беспомощно вырывалась из рук сумасшедшего. Нет сомнений, насильник – ненормальный. Что бы она ни делала, о чем бы ни думала, вспышки воспоминаний, как подлые удары в спину, возвращали на минуту-другую в кошмар нападения, пока ей не удавалось вернуть самообладание и отодвинуть воспоминания подальше.

Вульф наблюдал за Мэри, догадываясь о ее чувствах по тому, как маленькое женское тело снова и снова напрягалось и медленно расслаблялось. Он и сам жил в окружении вспышек памяти о Вьетнаме и о тюрьме, знал, как они действуют, и чего это стоит. Отнести бы ее снова на кровать, оградить объятьями. Но пока она новичок и не готова к новому любовному поединку. Когда она привыкнет… Легкая улыбка тронула мужские губы, едва он подумал о долгих часах и разных позах.

Но сначала необходимо найти человека, который нападал на женщин.

Достав сухую одежду, Вульф оделся и повел Мэри к задней двери. Дождь превратился в морось, сильно промокнуть они не успеют.

– Пойдем со мной к сараю, – сказал он, беря ее за руку.

– Зачем?

– Хочу тебе кое-что показать.

– Я была в сарае. Там нет ничего интересного.

– Сегодня есть. Тебе должно понравиться.

– Хорошо.

Они поспешили к старому сараю – темному, мокрому и холодному. Пылинки щекотали нос.

– Ничего не видно. Слишком темно!

– Здесь достаточно светло. Проходи.

Все еще держа Мэри за руку, он вел ее в стойло. В стене не хватало нескольких досок, и через отверстие проникал тусклый свет. После темноты в центре сарая, у стены оказалось светлее.

– Что там?

– Загляни в угол под кормушку.

Мэри наклонилась. В куче пыльной соломы, на старом полотенце она разглядела лежащего на боку Вудроу, рядом с животом которого копошились четыре маленьких, похожих на крысят, создания.

Она резко выпрямилась.

– Вудроу стал отцом!

– Нет. Вудроу стал матерью.

– Матерью?!

Она уставилась на кота, который бросил на нее загадочный взгляд, и начал облизывать котят.

– Меня уверяли, что Вудроу – это он, а на самом деле – она?!

– Похоже. Разве ты сама не проверяла?

Мэри бросила на него серьезный взгляд.

– У меня нет привычки рассматривать половые органы животных.